– Шестой класс не сдает телефоны, – спокойно сказала Нэнси.

Они знали, что сейчас будет, но хотели услышать от нее, хотели, чтобы Брандон произнесла эти слова и они смогли поверить, что кошмар происходит на самом деле.

– Мы пересмотрели правила, – сказала Фиби все тем же чудовищно счастливым голосом. – Когда их принимали, по телефону можно было только звонить и отправлять текстовые сообщения. Теперь появились новые аппараты, использующие высокие технологии, они позволяют вам развлекаться и посещать многочисленные социальные сети. Мы решили, что будет лучше забирать их на ночь, чтобы вы могли спокойно спать. Мы лишь хотим вас защитить.

Девушки молчали.

– Многочисленные исследования показали, что свет экранов мешает безмятежному сну, – добавила Брандон.

Лила посмотрела на Джорджию, которая теребила край одеяла, явно не собираясь поднимать глаз.

– Булочка говорила, что мы будем достаточно взрослыми, чтобы принимать разумные решения, когда перейдем в шестой класс, – сказала Лила. – Предполагалось, что это будет одной из наших привилегий.

Брандон прислонилась спиной к стене, опустила коробку и улыбнулась. Казалось, она участвует в постановке бездарной любительской пьесы.

– Переход на верхний этаж школы не означает, что у вас появляются привилегии. – Она снова улыбнулась. – Речь идет об ответственности.

– Несомненно, речь может идти и о том и о другом, – сказала Нэнси, поднимаясь во весь рост – пять футов и десять дюймов. – Ответственность должна сочетаться с бонусами, разве не так?

Теперь новая учительница выглядела возмущенной.

– Сейчас не самое подходящее время для проведения дебатов на данную тему, – заявила она.

– В таком случае почему бы нам не устроить дебаты завтра вечером? – все так же спокойно сказала Грейдон. – Разве изменение политики по отношению к нашим телефонам не заслуживает широкого обсуждения?

Джорджия выглядела встревоженной, и на лице у нее застыло такое выражение, будто она сейчас заплачет или ее стошнит. Лила почти чувствовала, как подругу охватывает паника, что спор может каким-то образом привести к усугублению наказания и она вновь будет вынуждена остаться в пансионе на следующие выходные. Грин не любила упускать интересные возможности, но отказывалась гостить на уик-эндах в доме Нэнси, в Лондоне, чтобы провести время с матерью.

Она очень трепетно относилась к своей семье, даже в тех случаях, когда ее брат никуда не уезжал. Однако дома у нее не было ничего хорошего. Скорее он производил депрессивное впечатление, как считала Лила. Ковры, фаянсовая посуда, младшие братья, которые жили в общей спальне и каждое утро пользовались одной ванной комнатой. Когда они гостили в доме Джорджии, ее родители были такими заботливыми, постоянно спрашивали, как у них дела и каковы успехи в учебе. Потребовался целый год, чтобы они попросили Нэнси и Лилу не называть их мистер и миссис Грин. Грейдон сказала, это из-за того, что родители Джорджии – слишком простые люди.

– Политика в отношении телефонов – не повод для обсуждения, – заявила Брандон. – Но если у вас есть другие мысли о том, как лучше вести дела в пансионе, вы знаете, где находится ящик для предложений.

– Значит, теперь у нас диктатура? – спросила Лила.

– Нет, это школа. А в школах существуют правила.

Найт открыла рот, чтобы сообщить Брандон, что они изучили ее биографию и выяснили, что она не посещала настоящую школу или соответствующий университет и ничего не может знать о правилах, но ее опередила Джорджия.

– Вот, возьмите, – сказала она мрачно.

Она держала в руке телефон «Нокия 3310», и Лила постаралась не улыбнуться. Как она могла забыть? В те годы, когда их заставляли сдавать телефоны, в младших классах, у всех имелся запасной телефон. Привозишь из дома и отдаешь. Булочка была слишком старой, чтобы понимать разницу. Однажды Джорджия вручила ей калькулятор, и она ничего не заметила. Тогда они чуть не обмочились от смеха. Нэнси наклонилась к свой тумбочке и вытащила такой же кирпич.

– И мой, – сказала она, поджав губы.

Брандон положила каждый телефон в отдельный конверт и надписала на них имена. Лила старалась сохранять серьезность. Какая идиотка! Может быть, она жила среди людей, которые пользуются древними мобильными телефонами?

– А теперь ваши настоящие мобильные телефоны, – с улыбкой заявила учительница.

– То есть? – вопросила Нэнси.

– Вижу, мы еще не успели как следует узнать друг друга, девочки, но я не глупа. Я видела вас и ваши телефоны в течение прошедших четырех недель. И хочу, чтобы вы мне их отдали.

Первой это сделала Джорджия, молча протянувшая «Моторолу Рэйзор». Нэнси последовала ее примеру и положила в конверт айфон.

– Он очень хрупкий, – сказала она. – И теперь вы за него отвечаете.

Лила не смогла ничего сказать, она лишь бросила свой телефон в коробку.

– Я полагаю, мы сможем получить их обратно за завтраком, как в те времени, когда нам было тринадцать? – спросила Нэнси.

– При обычных обстоятельствах – да, – ответила Брандон. – Однако вы пытались меня обмануть, поэтому я конфискую ваши телефоны на двадцать четыре часа.

Джорджия тихонько застонала, а у Грейдон покраснела шея. Лила смотрела на них, отчаянно надеясь, что подруги придумают, как заставить эту суку отступить.

– Кстати, Лила, – прервала ее размышления Фиби.

– Да? – повернулась к ней Найт.

– Разве тебе не следует отправиться наверх, ведь наступает время тишины?

Лила посмотрела на висевшие на стене часы.

– У меня есть четыре минуты.

Брандон одарила ее сияющей улыбкой.

– Ну в таком случае уйдешь немного раньше. Идем. Прогуляемся вместе.

Преподавательница взяла конверт с именем Джорджии на нем.

– Если хотите, могу добавить еще неделю конфискации.

Грин вновь тихонько застонала. Лила встала и молча пошла к двери. Она слышала голос Брандон у себя за спиной, когда они поднимались по лестнице, но не сводила глаз с перил и смотрела вниз, в пролет. Какая здесь высота? Она где-то читала, что при падении с высоты больше чем в один этаж почти невозможно уцелеть.

– Камилла, я бы хотела, чтобы в будущем во время сбора телефонов ты находилась в своей спальне. Соседки хотят проводить с тобой время, ты же знаешь, – заявила Фиби.

Лила ничего не ответила.

– Я знаю, что Хейди очень ценит твою поддержку, – продолжала Брандон, но теперь ее голос звучал приглушенно. – Сейчас она нуждается в своих друзьях.

Ученица ускорила шаг. Теперь она перешагивала сразу через две ступеньки. Оказавшись около своей спальни, она сразу вошла, захлопнула за собой дверь, вытащила из-под подушки пижаму и повернулась к Хейди.